Серенада Солнечной долины

Сегодня — наш первый день в Ингушетии. И на него я запланировала самую долгожданную и желанную часть программы, то, ради чего и задумывалась вся эта поездка — посещение наиболее известных башенных комплексов республики. В моем прошлом рассказе мы с вами расстались в Джейрахском ущелье, среди башен комплекса Эрзи. Отсюда и продолжим прогулку.

За местом, которое сейчас занимает Джейрахский район Ингушетии, из-за обилия здесь солнечного света, издревле закрепилось название «Солнечная долина». И, как будто в подтверждение своего названия, эти места подарили нам три ярких, наполненных солнцем, горячим ветром, и уходящими в небо макушками башен.

Еще армянский географ VII века н. э. Анания Ширакаци, решив «описывать лишь главные горы, могучие реки и великолепные города», среди примечательных мест Кавказа упоминает и реку Арму (по-ингушски «хи» — «река, вода»). Как видно, Солнечная долина с давних пор привлекала внимание путешественников. Уже в эпоху бронзы (II тыс. до н. э.) в низовьях реки Армхи жили люди. А в XIII веке горные дороги Ингушетии стали частью Великого Шелкового пути. Этот лакомый кусочек земли позволял своим хозяевам контролировать торговые пути, но одновременно им требовалось быть в постоянном напряжении из-за вероятности нападений. Для защиты земли и начали строить башни.

С годами в деле строительства башен ингушский народ стал настолько виртуозен, что сотни лет даже соседям он поставлял лучших башенных строителей. Об этом говорится в преданиях грузин, чеченцев и осетин, некоторые легенды сохранили даже имена строителей. За работу мастер брал от 50 до 80 коров. Правда, это не значит, что платили именно коровами. Просто корова служила условной валютной единицей, которая, например, могла быть эквивалентна десяти овцам, и т. д.

Мастерами восхищались, об их творениях слагали песни. Наряду с народными лекарями такие люди считались священными. На них не распространялась кровная месть, и всякое покушение на жизнь и здоровье строителя башен каралось смертью. Возведение башни начиналось со сбора материалов — недаром, приходя в гости, ингуши дарили друг другу камни. По преданиям, в углубление на месте предполагаемой стройки наливали молоко. Если до утра оно не просачивалось в почву, основание считалось надежным. Башню возводили без фундамента, прямо на скале. Камни скрепляли составом из глины, извести и песка. Построить башню мастер должен был не более чем за год.

Окончание знаменовалось установкой на вершине башни конического замкового камня. За один этот камень строитель по традиции получал хорошую лошадь или быка.

В Эрзи, в отреставрированном благодарными потомками мавзолее, покоится известный мастер Янд Строитель Башен, живший в XVII веке. «Искусником камня» называли его. О том, как он строил боевую башню, даже сложили героическую песню — илли.

Наибольшее число каменных комплексов было сконцентрировано в районах, расположенных вдоль рек Армхи и Асса.

Ущелье, по дну которого бежит Армхи, мы посмотрели, переместимся теперь в долину Ассы, где расположился еще один из крупнейших башенных комплексов горной Ингушетии, ее средневековый политический, административный, культурный и экономический центр — Эгикхал.

Сотни построек некогда могущественного селения рассыпаны по южному склону горы Цей-Лоам.

На территории комплекса находятся: пять боевых, шесть полубоевых и пятьдесят жилых башен, 106 склепов, 1 мавзолей и 3 святилища. Настоящий древний мегаполис!

Большинство строений возвели за столетие — с XVI до начала XVII века, хотя его строительство было начато еще в XI веке.

Степень сохранности построек здесь разная. Полностью сохранилась только одна боевая башня.

На ее внешних стенах есть изображения человеческой фигуры с расставленными руками и ногами, напоминающими крест. Загадка этих пляшущих человечков до сих пор не разгадана…

Исследователи дают множество различных объяснений насчет этого знака. Они в нем видят все, что угодно: голгофу (символизирующую распятие Христа), христианский крест, символ вселенной, человека, торжества жизни, власти и т. д. По одной из гипотез, символ похож на человека, с широко разведенными руками (как будто он что-то взвешивает), или на весы. Это символ справедливости, по ингушски — эздел. Человек должен как весы все взвешивать. Этот знак постоянно напоминал ингушам: «Если не будете взвешивать, то уподобитесь животным!». Символ этот ставили на башнях родов, придерживающихся эздела — свода неписаных моральных и этических правил поведения ингушей, кодекса чести.

Башни Эгикхала оригинальны по форме. Есть прямоугольные и трапециевидные, самой разной этажности (от двух до четырех).

Для безопасности башенные комплексы строили в труднодоступных местах: чем древнее селение, тем оно будет выше в горах или глубже среди скал и лесов. Крутизна склона тоже играла немалую роль.

Эгикхал славился потомственными ремесленниками — оружейниками, кузнецами, гончарами, ювелирами, воинами и знатоками народной медицины. Отсюда вышли десятки известных в Ингушетии фамилий.

Люди жили в Эгикхале до 1944 года. Сегодня это законсервированный древний город, по некоторым улочкам которого можно пройти почувствовать дыхание веков.

Что радует, родовые башни возрождаются. Когда мы остановили машину недалеко от этих двух ремонтируемых сооружений, и спросили находящегося рядом молодого ингуша, можно ли здесь припарковаться, он с гордостью сообщил нам, что эти башни возрождает его семья, и пригласил при желании зайти внутрь. Мы, правда, предложением не воспользовались, не стали отрываьть людей от дел.

На противоположном берегу Ассы расположен еще один крупный средневековый башенный поселок — Таргим.

Здесь сохранились 4 боевые и более двух десятков полубоевых и жилых башен с каменными пристройками разной степени сохранности.

Значительную площадь Таргима занимает некрополь из 14-ти наземных фамильных склепов.

На противоположном от Таргима берегу Ассы находятся развалины древнего храма Альби-Ерды. По данным радиоуглеродного анализа, храм построен в промежутке от 668 до 974 года. Это один из древнейших христианских храмов на территории Ингушетии.

По поводу старшинства с ним спорит другой христианский храм- Тхаба-Ерды, возле которого наша следующая остановка. Его возникновение относят к VIII–IX векам. Согласитесь, встретить такую базилику было бы уместнее где-нибудь в Грузии или Армении. По мнению ученых, грузинскими миссионерами и инициирована постройка храма. По Великому Шелковому пути не только доставлялись товары, вместе с этим по нему шло распространение религий. Строительство Тхаба-Ерды относится, вероятно, ко времени активной христианизации с юга — со стороны принявших христианство еще в IV веке армян и грузин. Хотя есть мнение и о изначально языческой природе этого храма.

За свою многовековую историю он был армянской и грузинской церковью, затем, вплоть до депортации ингушей в 1940-е годы, культурным и духовным центром уже исламской Ингушентии.

В Тхаба-Ерды собирался совет старейшин, где устанавливали порядок землевладения, согласовывали нормы поведения, вопросы торговли, меры наказания преступникам.

А мы, вдоль реки Гулойхи, движемся к нашей последней (на сегодня) цели. Время было уже далеко послеобеденное, и, пользуясь близостью источника воды, было решено остановиться на перекус, выбрав местечко, что называется, с видом. А не тут-то было! В этот жаркий день (автомобильный термометр показывал под сорок), похоже, вся Ингушетия, не только горная, но и равнинная, решила выбраться на природу. Если вдруг каким-то чудом удавалось найти участок берега, свободный от людей, это означало лишь то, что он уже занят пчелами. Столько пчел, как в Ингушетии, я не видела больше нигде. Ульи были повсюду — прятались в тени родовых башен, лепились вдоль обочин дорог, на горных склонах и по берегам ручьев.

В поисках места под солнцем в тени у ручья время и километры пролетели незаметно, и вот уже перед нами один из самых ярких и экзотических башенных комплексов Ингушетии — ВОвнушки (да-да, ударение на первую «о»).

«Вовнушки» переводится как «место боевых башен». Датируется комплекс XIV веком и принадлежит крупному и известному по сей день роду (тейпу) Оздоевых.

Первые достоверные описания Вовнушек относятся к началу XVIII века. В то время крепость Оздоевых играла важную стратегическую роль — Вовнушки, как и ряд других соседних поселений, служили убежищем и защитой для путешественников и торговых караванов.

Здесь, по обеим сторонам горного ущелья, высятся три башни. Подъем к ним труден, приходится идти практически по отвесным скалам. Это сделано для того, чтобы враги не могли подобраться сюда незамеченными, а обитатели могли выдерживать долгую осаду.

Раньше башни соединялись подвесным мостом, и, в случае осады, женщины, старики и дети перебирались в более безопасную башню. Если говорить о высоте, то можно провести параллель с семиэтажным домом (зодчие того времени, как правило, не возводили боевых башен выше 30 метров).

Видите на фото ниже две башни? Это — фото с приближением, невооруженным взглядом от Вовнушек мы бы их и не заметили, подсказал случайный прохожий. И то, видно их только с определенного места, буквально шаг вправо-влево, и они уже скрыты скалами или листвой. По его словам, это башни Двух жен, и попасть в них можно только сверху, спустившись со скалы по веревке.

Чуть дальше Вовнушек нам, наконец, удалось найти свободное местечко у ручья и перекусить, стойко игнорируя периодически заглядывающих в глаза пчел. По дороге домой, из стекающего из скалы прямо на дорогу родника с табличкой «Родник семьи Оздоевых» мы набрали воды.

Следующие два дня у нас будут посвящены пешим походам, где мы снова увидим башни, дойдем до самого большого водопада Ингушетии, и поднимемся на священную для древних ингушей гору.

Теги: Автопутешествия, Культурно-познавательный туризм, Самостоятельные путешествия