Будильник зазвонил в 2.12 ночи. На самом деле было 2.12 утра — сегодня ранний подъем: мы едем встречать рассвет в ущелье Барскоон. Окончательно накопившийся к сегодняшнему дню недосып стал сказываться по полной программе — я не могу открыть глаз, от меня осталась одна оболочка… Как себя чувствуют водители Юра и Андрей, живущие в таком же бешеном ритме, что и мы — туристы? Под луной холодные светом отблескивает Иссык-Куль — мы мчимся по неосвещенной дороге, идущей вдоль побережья озера. Нет ни одного огонька, и лишь задние фонари идущей впереди еще одной нашей машины помогают водителю Андрею ориентироваться в пространстве.
Пока мы ехали по трассе, я держалась изо всех сил, чтобы не уснуть. Но лишь только свернули в ущелье, окончательно сдалась, впала в сонный анабиоз, лишь изредка выныривая из него на крутом вираже серпантина горной дороги, когда голова стукалась о кузов машины. Мы поднимались все выше и выше — все ближе и ближе заснеженные вершины, освещенные луной и потому сияющие на фоне темного неба.
В еще густых сумерках мы прибыли на Плато — так я буду называть это место: мы находились на Арабельских сыртах — высокогорной равнине в пойме реки Арабель, расположенной на высоте около 4 тысяч метров над уровнем моря.
Арабельскими сыртами называют плоские долины в пойме реки Арабель, расположенные на высотах от 3500 до 4000 метров. Для этой местности характерны как древние, так и современные формы рельефа, формируемые активными процессами морозного выветривания. Вечная мерзлота заполняет все пространства Арабельской долины.
Автомобильный термометр показывает: на улице минус 3 градуса. Мы быстро одеваемся — шарф, шапка, куртка, по карманам рассовываем запасные аккумуляторы, перчатки. Володя упорно ищет озеро, которое здесь было раньше. Но от него остались лишь отдельные озерца и лужицы, хаотично разбросанные по Плато — это озерные котловины, оставленные древним ледником. Многие их них затянуты льдом, но Володя предупреждает, что лед может казаться обманчиво толстым, и легко провалиться в воду по пояс.
13
9
10
12
10
Луна, одиноко отражаясь в водной глади озер, сияет на абсолютно пустом небосводе — нет ни единого облачка. Сумерки быстро светлеют, а восходящее солнце вот уже подсвечивает линию горизонта нежнейшими пастельными оттенками. Я в полном восторге от того, что вижу здесь. Искрится заиндевелая трава, заснеженные вершины гор освещены первыми лучами взошедшего солнца.
15
Еще не начали истекать слезами, но уже засверкали многочисленные сосульки, свисающие со снежных карнизов по берегам озер и проток. Здесь царит абсолютный покой, лишь изредка нарушаемый гулом проносившихся по дороге грузовиков (рядом проходит дорога, ведущая к золотому руднику Кумтор). Даже взошедшее солнце не сильно оживило эту замороженную тишину. По-прежнему оставалась неподвижной поверхность озер: ни одна пылинка, ни один жучок не нарушал их зеркальную водную гладь.
17
Меня обуревали разнонаправленные страсти — сохранить нетронутой эту тишину, покой, смирение или разбудить, растормошить этот спящий замороженный мир? Естественно, победило желание пошалить, и я бросила в озеро небольшой камешек. Оно тут же ожило: по воде разбежались кругами небольшие волны, достигли берега, оттолкнулись от него, вернулись обратно, столкнулись между собой, опять побежали к берегу, опять от него оттолкнулись… Несколько минут я наблюдала за их колебаниями и метаниями, пока они, постепенно мельчая и угасая, не затихли совсем. И опять я вижу, как зеркальную поверхность озера накрыл невозмутимый покой…
19
Члены нашей команды разбрелись по Плато, бродя по островкам мерзлой земли, находя в каждой лужице, в каждом озерке свои красоту и очарование спокойного утра.
14
А солнце тем временем энергично движется по небосводу. В 6 часов утра закончилось «режимное время» для съемки. Мы, уже окончательно проснувшиеся от увиденной красоты и немного ошалелые от такого эмоционального вздоха, не торопясь, собираем разбросанные по всему Плато свои штативы и двигаемся к нашим машинам. Теперь можно и выдохнуть.
12
9
8
Кстати сказать, мои теплые перчатки так и остались лежать в карманах куртки: потрясенная очарованием этого летнего морозного (почти зимнего!) утра, я совершенно про них забыла, согревая озябшие пальцы дыханием…
К тому времени, когда мы, наконец, собрались в кучку, наши водители уже окончательно выспались и превосходно себя чувствовали. Невероятно вкусными показались бутербродики и горячий кофе, припасенные поваром Людмилой.
7
Фото Галины Златниковой
Сейчас мы двинемся назад, в гостиницу в поселке Каджи-Сай, где царит знойное лето и можно поспать на берегу Иссык-Куля под лучами жаркого солнца, а вечером мы опять приедем сюда, на Арабельское плато, в поисках заката…
…
На глубоком выдохе, окончательно проснувшиеся от испытанного удовольствия встречи рассвета на Арабельском плато мы возвращались в поселок Каджи-Сай. Теперь можно спокойно наблюдать за дорогой, по которой мы проскочили поздно ночью (или рано утром?). Вообще говоря, мне хотелось идти пешком, чтобы не торопиться, не пропустить ни одного мгновенья наслаждения тем, что нас вокруг окружало: разноцветные склоны гор, сияющие снежные шапки на вершинах, ослепительное солнце на синем-синем небе… Свежий ветер, бодрящий в этот ранний утренний час, перемигивание крупинок снега на заснеженных слонах в лучах уже высоко поднявшегося солнца, ощущение полного раскрепощения, свободы, душевного ликования от пережитого недавно эмоционального потрясения, гордости за себя, что справилась с физической немощью от недосыпа и нахождения на большой высоте… Все эти чувства перемешались, перепутались, синергировали, вбросили сгусток энергии в мой организм. Я была бодра и весела, хотя знала, что это ненадолго, и скоро сдуюсь, как воздушный шарик. Но сейчас мне было хорошо! Я смирилась с тем, что я не иду своими ногами, а меня везут, но ведь везут в комфортабельной машине. И я с удовольствием наблюдаю за жизнью вокруг.
13
11
Мимо нас частенько проносились грузовики — большегрузы, поднимая облака пыли, уже подсушенной солнцем после утренней росы. Откуда здесь такое количество грузовиков? Куда они спешат в 6 часов утра? Мне показалось также удивительным превосходное состояние дороги, несмотря на то, что она была грунтовой. Ближе к поселкам Тамга и Барскоон, находящимся недалеко от Иссык-Куля, стали встречаться водовозки, поливающие дорогу — для безопасности движения ее стараются всегда держать влажной, чтобы проезжающие автомобили не поднимали столбы пыли, из-за которой не будет ничего видно. Из разговоров с нашими водителями я выяснила, что эта дорога ведет к золотому руднику Кумтор, про который я расскажу подробнее чуть позже.
Несколько часов спустя мы прибыли в нашу гостиницу в Каджи-Сае, в которой, кстати говоря, мы были единственными постояльцами: сезон еще не начался, отдыхающих, практически, в поселке не было. Глянув с балкона на находящуюся буквально в нескольких сотнях метрах индигово-голубую поверхность Иссык-Куля, из которой, казалось, выплывали снежные вершины Юнгей-Алатау, внутри моего измученного хроническим недосыпом организма опять поднялась волна драйва, и мне стало совершенно понятно, что поспать на кровати в нормальной постели в гостинице мне не суждено.
12
Быстренько собрав вещички, через 15 минут я уже валялась на горячем песке на пляже в двух метрах от воды. Поставленный у изголовья рюкзак создал ощущение ограниченного пространства, защищенности. Поерзав еще немного на песке, на котором я лежала, для придания ему удобной анатомической формы, я так и не успела завершить начатое: как и в ущелье Джууку, на полуслове, на полуфразе мое сознание покинуло меня…
…Возвращение в реальность происходило постепенно, как после наркоза, мысли никак не хотели собираться в кучку. Сознание мягко накатывало и откатывало в унисон легким волнам Иссык-Куля. Вода меня звала, манила, околдовывала, призывала бороться с путами Морфея. Наконец, сделав над собой усилие, я с разбегу плюхнулась в обжигающе холодную воду озера, сделала несколько энергичных гребков, и сразу же захотелось обратно на берег — опять закопаться в горячий песок пляжа, чтобы теперь обжечься им, почувствовать, как каждая клеточка моего организма напитывается его теплом, согревается, избавляется от полученной анастезии, и потом с удовольствием наблюдать за лежащими на дне разноцветными камушками, принимающими солнечные ванны…
10
Ближе к вечеру мы поедем на закатную зорьку, и пока есть время до нашего отъезда, я расскажу о золотоносном руднике Кумтор.
Расположенное в зоне вечной мерзлоты на высоте более 4 тысяч метров над уровнем моря, месторождение было открыто в 1978 году. После проведения детальной разведки в 1978 году было подготовлено технико-экономическое обоснование по его освоению, но само освоение было отложено из-за высокой стоимости проекта. И лишь после распада СССР Кыргызстан привлек инвесторов в лице канадской корпорации Cameco. В 1992 году между правительством Кыргызстана и Cameco было подписано генеральное соглашение по созданию проекта «Кумторзолото», а в феврале 1993 года была учреждена «Кумтор Оперейтинг Компани», которая по сей день является оператором проекта и несет всю ответственность за производственный цикл. В 1994 г. на Кумторе началось строительство. В 1997 г. началось коммерческое производство золота, а в следующем году был выплавлен первый миллион унций золота. По результатам геологических работ, проведенных в 2005 и 2009 годах, эксплуатация месторождения Кумтор продлена до 2019 года.
По запасам золота, оцениваемым в 700 тонн, рудник «Кумтор» занимает третье место среди всех известных месторождений планеты. Кроме этого, «Кумтор» известен как самый высокогорный рудник. По информации пресс-службы Кумтора, в 2015 г. объем производства составит 470–520 тыс. унций золота.
Изначально высота рудника составляла 800 метров, но он раскопан вглубь еще более, чем на 500 метров. Диаметр рудника расширен на два километра за счет восточной части тысячелетнего ледника Давыдова. Как сообщил директор государственного агентства охраны окружающей среды и лесного хозяйства Сабир Атаджанов 25 июня 2015 г., под ледником Давыдова есть еще 8 тонн золота. Движение ледника составляет примерно 20 миллиметров в час. Если своевременно не разгружать ледник, то он прикроет золотоносные горизонты, и тогда в земле останется 214 тонн золота.
На фотографиях в Интернете я увидела грандиозный котлован, по которому, будто мураши, двигаются громадные грузовики.
Вот было бы интересно увидеть Кумтор своими глазами! Кстати сказать, начиналась работа на Кумторе при помощи КАМАЗов, первую машину из которых сделали памятником: он стоит при въезде в ущелье Барскоон. Говорят, что машина добралась до постамента своим ходом.
1
Ближе к вечеру мы опять поехали в ущелье Барскоон — на закатную зорьку. Удивительно, как меняется мир в зависимости от освещения: ни одна клеточка моего организма не екнула, когда мы проезжали мимо той части Плато, которая подарила утром столько радости. Сейчас мне казалось, что мы очутились посреди осени: низкое солнце усиливало теплые оттенки пожухлой прошлогодней травы, словно ворсистый ковер покрывшей все участки почвы. В зеркальную поверхность озер и лужиц, бессистемно разбросанных по плато, заглядывают заснеженные горы, будто проверяют безупречность своих головных уборов. На каждой кочке у заболоченных берегов реки Арабель обосновались нежнейшие цветочки — белые и желтые, по-весеннему яркие и неожиданные.
16
8
А мы тем временем движемся дальше. Свернув с главной дороги, ведущей в Кумтор, в сторону Верхненарынской впадины, сразу стало заметно, как изменился ландшафт: просторную долину сменило угрюмое узкое ущелье, напоминающее распадок. И солнце как будто кто-то выключил. И без того плохонькую грунтовую дорогу размыли потоки талой воды, стекающие со склонов, засыпанных метровым слоем снега. Но, все же, дорога была — она соединяла поселки Тамга и Барскоон с поселком Кара-Саем, расположенным на другой стороне Верхненарынской впадины. И, судя по всему, движение по ней было достаточно активным: не успели мы остановиться на перевале, как навстречу нам, откуда-то снизу, как будто из небытия, вынырнула вереница легковых машин.
Прибыв на перевал (это был перевал Сеок — 4021 м над уровнем моря), мы еще успели увидеть горные хребты на той стороне Верхненарынской впадины, как вдруг налетел шквальный ветер, притащивший с собой грозовые, вернее, снеговые тучи, и тут же началась настоящая пурга, вмиг скрывшая весь окружающий мир. Как ни храбрился Андрей, стараясь сохранить остатки летнего иссык-кульского настроения, ничего у него не получилось: одолел-таки холод. Пришлось шорты сменить на штаны, сланцы — на кроссовки, футболку — на свитер. А Володя достал из своих закромов волшебный напиток, не только согревающий, но и тонизирующий!
1
3
2
4
Фото Саши Вороновой
4
Вернувшись с перевала Сеок на главную дорогу, ведущую на восток, в сторону границы с Китаем, мы опять оказались в солнечном мире. Любоваться сиянием заглаженных солнцем и ветром снежных вершин, блистающих своей глянцевой поверхностью, можно до бесконечности. Вскоре солнце скрылось за горным хребтом, и долину накрыло сумеречное покрывало, а я никак не могла насладиться их магическим блеском в последних лучах уже невидимого из долины солнца, наблюдая, как постепенно меняется их оттенок и блекнет, блекнет…
16
7
После захода солнца быстро наступила темнота. Так же, как и ночью (или ранним утром?) лишь задние фонари идущей впереди еще одной нашей машины помогали водителю Андрею ориентироваться в пространстве. Так же на небе сияли звезды, но снежные вершины высоких гор постепенно отдалялись: мы возвращались в Каджи-Сай. Убаюканная равномерным рокотом мотора нашего джипа, расслабленная в его теплом уюте, я вновь и вновь переживаю все события сегодняшнего дня: замороженную тишину на рассвете, жаркое лето на Иссык-Куле, осенние сырты Арабельского плато с нежными весенними цветами, настоящую снежную зиму на перевале — все это было сегодня. Невероятный сегодня получился день — длинный, насыщенный разными ощущениями и чувствами!
Смогу ли я уснуть сегодня, переполненная таким количеством эмоций? Как вы думаете?
Источники дополнительной информации:
— П. П. Семенов Тян-Шанский «Путешествие в Тянь-Шань в 1856–1857 годах», изд. «Дрофа» 2008 г.
